Мотивационная ошибка атрибуции примеры

Такого
рода ошибки представлены различными
«защитами», пристрастиями, которые
субъект атрибутивного процесса включает
в свои действия. Сама идея включения
мотивации в атрибуцию возникла уже при
первых исследованиях этого процесса.
Хотя рассмотрению фундаментальной
ошибки атрибуции уделяется обычно
приоритетное внимание, в действительности
акцент на мотивационные ошибки имеет
не меньшее значение.

В
общем плане необходимость включения
мотивации в атрибутивный процесс
обусловлена признанием факта субъективной
интерпретации
человеком социальной реальности [Л.
Росс, Р. Нисбет, 1999, С.131]. Именно эти
субъективные интерпретации, неизбежно
включающие в себя тенденциозность,
приводят к важным последствиям для
дальнейшей мотивации поведения. Впрочем,
верно и обратное: мотивация поведения
во многом определяет механизм возникновения
тенденциозного суждения. Примером
такого механизма и является возникновение
мотивационной ошибки атрибуции.

Значительная
разработка этой проблемы принадлежит
Б.
Вайнеру .
В центре его внимания —способы
приписывания причин в ситуациях успеха
и неудачи. Он предложил рассматривать
три измерения в каждой причине [С.Л.
Рубинштейн, 1960, С. 73]:

• Внутреннее
— внешнее

• Стабильное
— нестабильное

• Контролируемое
— неконтролируемое

Различные
сочетания этих измерений дают восемь
моделей (возможных наборов причин):

1)
внутренняя — стабильная — неконтролируемая;

2)
внутренняя — стабильная — контролируемая;

3)
внутренняя — нестабильная —
неконтролируемая;

4)
внутренняя — нестабильная — контролируемая;

5)
внешняя — стабильная — неконтролируемая;

6)
внешняя — стабильная — контролируемая;

7)
внешняя — нестабильная — неконтролируемая;

внешняя — нестабильная — контролируемая.

Вайнер
предположил, что выбор каждого сочетания
обусловлен различной мотивацией. Это
можно пояснить следующим примером.
Ученик плохо ответил урок. В разных
случаях он по-разному объясняет свое
поведение:

• если
он сослался на низкие способности к
данному предмету, то он избирает ситуацию
1;

• если
он признает, что ленился, то, возможно,
выбирает ситуацию 2;

• если
сослался на внезапную болезнь перед
ответом, то выбирает ситуацию 3;

• если
отвлекся на просмотр телепередачи —
ситуацию 4;

• если
обвинил школу в слишком высокой
требовательности, то выбирает ситуацию
5;

• если
учитель оценивается как плохой — то
ситуацию 6;

• если
просто «не везет», то ситуацию 7;

• если
сосед ремонтирует дом и постоянно
стучит, мешая заниматься, то это будет
уместно

объяснить
ситуацией 8.

Как
видно, процесс объяснения причин здесь
включает в себя представление о
достигаемой цели, иными словами, связан
с мотивацией
достижения.
Более конкретная связь установлена
Вайнером между выбором причины и
успешностью
или неуспешностью
действия. Идея эта поясняется при помощи
эксперимента: испытуемым обрисован
гипотетический человек, который был
либо успешен, либо неуспешен в каком-либо
задании. Трудность задания при этом
обозначалась как «внешняя» причина, а
способности человека — как «внутренняя»
причина. Выявлено, что если человек
более способный, то его успех приписывается
внутренней причине, а неуспех — причине
внешней. Напротив, для человека менее
способного успех приписывается внешней
причине (задание не слишком сложное), а
неуспех — внутренней причине.

Этот
же эффект был установлен и относительно
статуса человека: один тип объяснения
давался для высокостатусного и другой
тип — для низкостатусного. Это подтверждено
в эксперименте Дж.
Тибо
и X.
Риккена
[С.Л.
Рубинштейн, 1960, С. 89]: «наивному субъекту»
предъявляются два «конфедерата» (лица,
находящиеся в сговоре с экспериментатором).
Один из них парадно одет, о нем сказано,
что он только что защитил диссертацию.
Другой одет кое-как, и сказано, что он
студент первого курса. Экспериментатор
дает «наивному субъекту» задание —
произнести речь в пользу донорства и
убедить двух «конфедератом» то час же
сдать кровь в качестве доноров.
«Конфедераты» слушают речь и вскоре
сообщают, что они убедились и идут
сдавать кровь. Тогда экспериментатор
просит «наивного» объяснить, почему
они так поступают? Ответ различен в двух
случаях: «наивный» полагает, что
защитивший диссертацию, по-видимому,
высокосознательный гражданин и сам
принял такое решение, студент-первокурсник
же принял такое решение, конечно, под
влиянием «речи», т.е. воздействия со
стороны «наивного». Локус причинности
в первом случае внутренний, во втором
— внешний. Очевидно, такое распределение
локусов связано со статусом вос­принимаемого
лица.

Из
трех предложенных делений причин лучше
исследованы первые два: разделение
причин на «внутренние — внешние» и
«стабильные — нестабильные». Причем
именно манипуляции с этими двумя типами
причин и порождают большинство
мотивационных ошибок. Как мы видели,
приписывание внутренних или внешних
причин зависит от статуса воспринимаемого,
в случае же оценивания своего поведения
— от самооценки. Приписывание стабильных
— нестабильных причин особенно тесно
связано с признанием успеха — неудачи.
Если объединить все эксперименты,
касающиеся использования этих двух пар
причин, то результат везде однозначен:
в случае успеха себе приписываются
внутренние причины, в случае неуспеха
— внешние (обстоятельства); напротив,
при объяснении причин поведения другого
возникают разные варианты, которые
только что рассматривались.

Эта
часть исследований атрибуции особенно
богата экспериментами. Известный
эксперимент С.Кранца и С.Руда был
использован М.И.Николюкиной
[Николюкина
М.И., 1987, С. 56].
При анализе выполнения некоторого
задания фиксировались четыре «классических»
фактора, от которых, по мнению Вайнера,
зависит характер любого действия:
способности,
усилия, трудность задания, успех.
В эксперименте Николюкиной рассматривались
атрибутивные процессы в учеб­ной
группе: здесь всегда есть определенные
ожидания относительно успешности — не
успешности каждого члена группы в
конкретном виде деятельности. Была
предложена следующая гипотеза: успехом
тех, кто на шкале успешности по данному
виду деятельности стоит выше испытуемого,
приписываются внутренние причины, а
неуспеху — внешние; успехам тех, кто на
шкале стоит ниже испытуемого, приписываются
внешние причины, а неуспехам — внутренние.

В
качестве испытуемых выступили учащиеся
нескольких групп. Каждый из них
проранжировал своих соучеников по
уровню компетентности (успешности) в
каком-либо предмете (например, в математике
или литературе). На построенной шкале
каждый учащийся обозначил свое место.
Затем были проведены контрольные работы
по соответствующему предмету и испытуемым
сообщены полученные оценки. Далее каждый
проинтерпретировал результаты других
учеников. Оказалось, что если человек,
помещенный мною на шкале выше меня,
получил более позитивную, чем я, оценку,
то я приписываю это внутренним причинам
(он субъективно воспринимался мною как
более успешный, и оценка соответствует
этому представлению). Если же этот ученик
вдруг получал оценку ниже «моей», я
приписываю это внешней причине (он
вообще-то сильнее меня, значит, в низкой
оценке «повинно» какое-то внешнее
обстоятельство). Обратная логика
рассуждений присутствовала при
приписывании причин успеха и неудачи
субъектам, расположенным на шкале ниже
«моего» уровня. Таким образом, гипотеза
полностью подтвердилась.

Интерес
представляет также влияние, которое
оказывает необходимость оценки своего
поведения в присутствии других лиц,
т.е. когда объяснение причин собственного
поведения становится достоянием
гласности. В условиях более точного
гласного
суж­дения
о собственных действиях, при гласной
оценке, очевидно, приходится представлять
себя скромным и самок­ритичным и
возлагать
на себя боль­шую ответственность за
неудачу, чем за удачу,
и тем самым, когда судить о тебе станут
другие, избежать необду­манного
представления себя в слиш­ком выгодном
свете.

О
подобных самооценочных контр­защитных
атрибуциях свидетельству­ют и другие
исследования, в которых испытуемым
приходилось учитывать возможную
критическую оценку их представления
себя другими людьми. Так, в экспериментах
Физера и Саймона двое испытуемых вместе
выпол­няли задачи на составление
анаг­рамм, сначала на стадии тренировки,
а затем на стадии теста. Варьирова­нием
степени трудности задач, ре­шавшихся
на стадии тренировки, за­давалось
ожидание успеха, а варь­ированием
задач во время теста соз­давались
успех и неудача. После ре­шения каждой
задачи эксперимента­тор сообщал
испытуемым их резуль­таты, а по
завершении серии — общий результат. По
этим данным испыту­емый мог оценить,
насколько его ре­зультат и результат
его партнера зависят от способности, а
насколь­ко — от случайности. Ожидаемые
ре­зультаты оценивались как зависящие
скорее от внутренних факторов
(спо­собностей), а неожиданные — от
внешних (случайность). Но для нас более
важны проявления контрзащит­ных
атрибуций: по
сравнению с соб­ственными успехом и
неудачей успех другого чаще объяснялся
способно­стью, а неудача — случайностью.

Таким
образом, можно считать доказанным тот
факт, что в тех или иных формах, но
мотивация включается в атрибутивный
процесс и может порождать ошибки особого
рода.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #

  28.03.20167.74 Mб25126.1_osnovy_td.djvu

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

Сущность социального восприятия

Особым значением для создания организационного поведения обладает социальная перцепция (так называемое социальное восприятие) либо социальное познание, являющаяся по сути процессом сопоставления, интеграции и трактования информации о себе, иных людях и их общностях для создания их досконального образа и представления о них. 

На точные показатели данного представления оказывают влияние особенности четырех компонентов структуры процесса социальной перцепции: 

• субъект восприятия;
• объект восприятия;
• непосредственно процесс восприятия;
•  итог данного процесса – образ. 

Субъектами социального познания могут являться: человек, другой человек, группа людей; объектами – сам человек, другой человек, группа людей, общественное явление. 

Идентификация, эмпатия, аттракция, стереотипизация, рефлексия и каузальная атрибуция — это механизмы межличностного восприятия, приводящие к деформации образа объекта восприятия в социальной перцепции.

Эффекты, «ошибки» и закономерности, имеющие место в социальном восприятии

Все эффекты восприятия и феномены, перечисленные выше, в то же время являются и своеобразными «ошибками» (проявлением погрешностей социальной перцепции), и крайне важными закономерностями, причины которых кроются в базовых характеристиках и особенностях психики человека.

Далее остановимся на каждом из них и более подробно изучим эффекты восприятия.

• Эффект ореола («эффект гало», «эффект нимба или рога») – самый известный из всех «ошибок» межличностной перцепции. Суть данного эффекта заключается в том, что общее благоприятное впечатление (мнение) о человеке проецируется и на оценку его ранее скрытых черт, также воспринимаемых в качестве позитивных. И наоборот — совокупное негативное впечатление также ведет к негативной оценке черт, являющихся неизвестных людям.

Эффект ореола – восприятие всей личности целиком, основываясь лишь на одной из всех ее черт (внешний вид, манеры разговора, увлечений и проч.).

• Эффект последовательности как «эффект первичности» включает в себя тенденцию к сильной переоценке первичной информации о неизвестном человеке, в ее закреплении и высокой устойчивости в последующем относительно иной, полученной позднее, информации. Он также носит названия «эффекта знакомства» либо » эффект первого впечатления».
• Эффект последовательности — «эффект новизны», отличается от описанного выше тем, что имеет отношение не к восприятию неизвестного человека, а к восприятию уже знакомого. Удивителен тот факт, что в случае изучения восприятия близких людей и приятелей, ситуация противоположно изменчива: наиболее достоверной и верной человеку почему-то кажется последняя полученная информация.

Описанные ранее два эффекта последовательности можно объяснить с помощью общего психологического механизма –механизма стереотипизации. Все феномены, которые им обусловлены, некоторые исследователи определяют в отдельно взятую группу – группу «эффектов стереотипизации».

Что такое стереотип? Стереотипом называют некоторый устойчивый образ явления или человека, используемый в качестве средства, своего рода «сокращения», схемы при взаимодействии людей друг с другом.

Данный механизм появляется на базе сформировавшегося в бытовой жизни (либо в трудовой и профессиональной деятельности) отличающихся представлений о сути того или иного явления. Кроме того, стереотип также появляется и на базе довольно ограниченного и скудного предыдущего опыта, что вызывает стремление формировать некоторые выводы, основываясь на ограниченных источниках полученной информации.

• Эффект роли. Стоит принимать во внимание отличие личностных особенностей самого индивидуума и его поведения, определяемого ролевыми функциями.
• Эффект присутствия (эффект социальной фасилитации или ингибиции). В случае, когда человек обладает высокими навыками того или иного вида профессиональной деятельности, то в присутствии окружающих и наблюдателей он справится с ней гораздо лучше, нежели в одиночку; если же его действия не идеальны, то присутствие наблюдающих может привести не к настолько высоким достижениям.
• Эффект авансирования. Человеку приписываются ненастоящие достоинства и заслуг, что приводит к разочарованию в нем после столкновения с его поведением, неадекватному и несоответствующему в сравнении со сложившимся о нем положительном представлении.
• Эффект снисходительности. Заключается в необоснованном позитивном восприятии управленцем своих подчиненных и преувеличении их позитивных качеств при гипотрофировании негативных, руководствуясь мнением о том, что они «еще смогут исправиться».
• Эффект физиогномической редукции. Базируется на скоропалительных заключениях о внутренних психологических качествах индивидуума на базе его внешности. Случается, что данные стереотипы основываются на устаревших психофизиологических теориях (например, Кречмера и проч.), считавших, что имеется связь между структурой черт лица и тела с чертами характера человека.
• Эффект красоты. находит свое проявление в том, что люди с более привлекательной внешностью расцениваются в качестве более приятных во всех отношениях, например, в общении (они кажутся более открытыми, коммуникабельными, успешными), а вот менее привлекательными в плане внешности отводится менее значимая роль в глазах собеседников.
• Эффект ожиданий (эффект Пигмалиона). Человек получает ту обратную связь, на которую и рассчитывал (например, если начальник ожидает, что его подчиненный будет проявлять себя как скованный и закрытый – получит именно такого работника; если же его стиль общения подразумевает открытость и непринужденность – это поможет спровоцировать подчиненного именно на такую политику в поведении). Можно сказать, что наше открытое и дружелюбное поведение в некоторой степени является залогом такой же реакции со стороны коллектива.
• Феномен «презумпции взаимности» («иллюзии взаимности»). Данный феномен состоит в стабильно-устойчивой тенденции индивидуума воспринимать отношения к нему со стороны окружающих его людей похожими его собственным отношениям к ним. Этот феномен призывает управленца не забывать о том, что несправедливость в оценке может спровоцировать «эффект бумеранга» со стороны его коллектива.
• Эффект проекции. Так называемый перенос на других людей своих собственных качеств рождает некую установку ожидания от них соответствующего поведения по отношению к себе. Данный эффект зачастую находит свое проявление в отсутствии у людей навыка разделять точку зрения иного человека.
• Феномен «предположения о сходстве». Заключается в тенденции субъекта считать, что иные важные для него люди воспринимают окружающих одинаково с ним. Он проецирует свое восприятие других людей на свой коллектив и его сотрудников.

Частая «ошибка» восприятия – феномен игнорирования информационной ценности того, что не случилось. Каждый управленец хорошо осведомлен, что зачастую важнее оказывается не то, что человек сказал либо совершил, а то, что он не сказал и не совершил.

Появление разного рода проблем и искажений во время оценивания человека человеком значительно объясняется избирательностью и эффектами процесса восприятия. Дорогой к разрешению проблемы точности межличностной перцепции должен служить комплексный подход к пониманию всей суммы факторов, которые влияют на эффективность перцепции, принятие во внимание всех реальных и имеющих место «искажений». 

Парадокс восприятия состоит в стремлении осуществлять контроль над процессом восприятия для того, чтобы не допустить ошибок и скоропалительных суждений, противоречащих принципам функционирования перцептивной системы людей.

Сущность атрибуции

В случае неизвестности причин поведения другого человека, средством для объяснения поведения (и в целом социального явления) может стать приписывание, то есть происходит своего рода «додумывание» информации. 

Таким образом, атрибуцией называют процесс восприятия «наивным психологом» причин поведения и его результатов, который позволяет индивидууму наделить смыслом окружающее. 

Ввел в обиход данное определение и изучал каузальную (причинную) атрибуцию Ф. Хайдер – ученый из Америки, являющийся одним из сооснователей концепции «самооценки личности».

По теории каузальной (причинной) атрибуции восприятие человеком поведения других значительным образом обусловлено тем, что он расценивает в качестве причины данного поведения. Причины поведения, как правило, обуславливают индивидуальными (личностными) особенностями индивидуума либо ситуацией, в рамках которой было проявлено то или иное поведение, либо их сочетанием.

Атрибуция есть процесс трактования и определения человеком побудительных причин своего поведения и действий других индивидуумов.

Диспозиционная (личностная, внутренняя, интернальная) атрибуция обуславливает поведение человека рядом некоторых, приписываемых ему аспектов (умениями, компетенциями, мотивами, целями и проч.), а ситуационная (внешняя, экстернальная) атрибуция делает акцент на влиянии внешней среды на поведенческие нормы (например, сотрудник опоздал на работу по причине снежных заносов по пути). Следовательно, мы прибегаем к оценке поведения других людей, основываясь на воспринимаемых нами мотивах и намерениях. 

Труд ученого Ф. Хайдера послужил концептуальной базой для более общего подхода, который известен в мире в качестве теории атрибуции. Теории атрибуции современности, занимаясь проблемами социального восприятия, де-факто предпринимают попытку объяснения (познания) того, каким образом присваивают характеристики и качества другим людям. 

Акт атрибуции есть присваивание либо наделение какими-то характеристиками (или чертами, эмоциями, мотивами и т.д.) себя или другого человека. 

Теории атрибуции едины во мнении, что в социальных ситуациях имеет место такая последовательная цепочка: человек смотрит на поведение другого человека, делает логический вывод о намерениях данного индивидуума и, опираясь на полученную информацию, присваивает данному человеку какие-то скрытые мотивы, соответствующие данному поведению.

Имеют место большое число вариантов на данную тематику, в том числе и теория самовосприятия, в которой представление человека о самом себе изучается в пределах этого теоретического подхода.

Например, приведем типичную ситуацию, когда, повышая тон голоса, менеджер достаточно резко отчитывает своего подчиненного. Внутренняя атрибуция гласит, что поведение обусловлено характеристиками человека («Начальник отчитал меня из-за моих нетерпеливости и неумения слушать»»). Внешняя атрибуция связывает поведение с конкретно взятой ситуацией («Менеджер накричал из-за моего отставания от графика и последующего недовольства клиента»).

Правильная же атрибуция важна в связи с тем, что оказывает помощь в определении правильного порядка действий в той или иной ситуации. В описанной выше ситуации с начальником и подчиненным вероятны две причины: непростой характер менеджера и сложившиеся обстоятельства. В первом случае подчиненный будет винить во всем своего босса и даже может стараться избегать его в дальнейшем. Во втором случае — подчиненный может предпринять попытку не допустить повторения такой ситуации в будущем.

Факторы атрибуции

Приписывания и ошибки в процессе атрибуции случаются в ситуациях, которые доступны для прогнозирования. Открытия Дж. Келли — американского психолога прошлого столетия и автора теории личностных конструкторов в сфере атрибутивного процесса определило несколько факторов, которые определяют внутренний либо внешний тип (стиль) атрибуции и обусловливают нормы поведения:

• консенсус (единодушие) – какое количество людей ведет себя так же, как конкретный человек; мы наделены склонностью добавлять личные мотивы необычному поведению и ситуационные мотивы – поведению, которое характерно для многих;
• преднамеренность – в какой мере продуманно либо неординарно поведение человека в конкретной ситуации; нам характерно приписывать личные мотивы взвешенному, прагматичному поведению, а ситуационные причины – нестандартному и неординарному;
• последовательность – в какой мере последовательно поведение человека на протяжении всего временного отрезка и по совокупности всех поступков. Нам характерно приписывание последовательного и логичного поведения человека личным мотивам, а ситуационные причины, которые стали причиной поведения, – единичным и редким случаям поведения.

Ошибки атрибуции

Кроме данных достаточно общих правил имеют место еще предрасположенности, которыми люди могут руководствоваться в ходе процесса атрибуции. Ряд ошибок или предубеждения в значительной мере деформируют атрибуцию (объяснение). 

К примеру, большое количество фактов говорят о том, что, когда мы выносим суждения о поведении других людей, мы можем недооценивать влияние внешних (ситуационных) факторов и, наоборот — переоценивать влияние внутренних (личностных) факторов. Это является фундаментальной ошибкой атрибуции – черта людей не замечать ситуационные причины действий и их итогов из-за диспозиционных (личностных). Данная ошибка не обладает абсолютным характером (она не является универсальной, далеко не всегда проявляется, не при всякого рода обстоятельствах, возможно научиться ее распознавать и ликвидировать).

К числу условий появления фундаментальной ошибки атрибуции можно отнести:

• ложное согласие – то есть переоценку типичности своего поведения (своих чувств, верований, убеждений), которая выражается в том, что наблюдатель воспринимает свою точку зрения как единственно верную («нормальную»), то есть должно быть свойственной всем людям, а вот любое отклонение от нее обусловлено личностью наблюдаемого (деятеля);
• неравные возможности – это непринятие в расчет ролевой позиции действующего (наблюдаемого) лица. Каждый человек играет множество ролей, и некоторые его роли позволяют легче выразить себя и показать свои позитивные качества.

Именно данный механизм и активируется при атрибуции в стандартных ситуациях на трудовом поприще «руководитель – подчиненный»;

• отсутствия внимания к информационной ценности того, что не случилось. Информация о том, что «не случилось»» – о том, что человек «не совершил», – может стать основанием для оценки поведения, но именно она зачастую игнорируется, так как наблюдатель с большего воспринимает лишь то, что «случилось»;
• большее доверие к фактам, нежели к мнениям. Первый взгляд всегда обращается к «более очевидному» факту – к личности («фигуре»), а ситуацию («фоновую заставку») еще нужно выявить, сформировать свое мнение на этот счет. Здесь включается механизм фокуса восприятия «фигура – фон»;
• легкое формирование неверных корреляций. Данный феномен лежит в основе имплицитных теорий личности и заключается в том, что наивный наблюдатель в произвольной манере интегрирует две любые черты личности в качестве обязательно сопутствующих друг другу. 

Крайне часто реализуется свободная связка внешних черт и психологических свойств, что делает процесс атрибуции более простым и быстрым (к примеру, бытует мнение, что все полные люди – добряки, все мужчины-управленцы с невысоким ростом – властолюбцы и так далее).

Помимо данных условий, можно определить факторы предпочтения типа атрибуции:

• ряд социальных норм в разнообразных культурах формирует склонность к определенному типу атрибуции (западный индивидуализм – к личностной атрибуции, а восточный коллективизм – к ситуационной);
• место (локус) контроля личностная особенность, качество, которое характеризует склонность человека наделять ответственностью за итоги своей деятельности внешние силы (экстернальный, внешний локус контроля) либо собственные способности и усилия (интернальный, внутренний локус контроля). Локус контроля оказывает влияние на то, как люди (интерналы или экстерналы) «смотрят на мир», например, на приемлемый ими тип атрибуции: интерналы чаще пользуются личностной атрибуцией, а экстерналы – ситуационной;
• тенденциозность «деятеля – наблюдателя» – находит свое проявление в значительном отличии их перцептивных позиций, выражающихся в том, что они: 
• владеют разным уровнем информации: наблюдатель мало знает ситуацию, а деятель действует на основе своего опыта в развивающейся во времени ситуации; 
• используют различный «угол зрения» на наблюдаемое, то есть у них различный перцептивный фокус: для наблюдателя «фоном» является ситуация, а деятель – «фигурой», а для деятеля ситуация является «фигурой», выделенной из окружающей среды, определившей ситуацию и себя в контексте этой ситуации.

Додумывание причины, мотивов данного события личным либо ситуационным факторам также находится в зависимости от точки зрения человека, уместности и возможности альтернативы этого поведения, природы последствий, склонности человека к ответственности, персональной концепции индивида (самооценки, Я-концепции).

Каждый атрибутивный процесс берет свое начало с мотивации человека выяснить природу причины и результатов тех или иных поступков других людей (и себя самого), а затем предсказать их поведение в будущем, т.е. понять смысл человеческих отношений.

Мотивационные ошибки атрибуции представлены различного рода «защитами» (защита собственного эго, Я-концепции), пристрастиями (тенденцией видеть себя в более благоприятном свете, завышением самооценки) и могут быть объяснены субъективным трактованием человеком общественной реальности, которая так или иначе включает в себя тенденциозность (пристрастность, необъективность) превалирующего числа мнений. 

Весомая заслуга в разработке данной проблемы принадлежит Б. Вайнеру. В центре внимания ученого находился локус причинности, то есть способы присваивания и объяснения причин в случае успешного и провального исходов. 

Модель Б. Вайнера – динамическая, так как принимает во внимание то, что люди изначально оценивают успешность или провал результатов действий, а потом испытывают соответствующие позитивные или негативные эмоции. 

После они совершают причинное атрибутирование исполнению, что, в свою очередь, вызывает более специфичные эмоции (например, гордость за проявленные способности) и повышение ожидаемой эффективности в отношении будущих действий. Немного после Б. Вайнер внес коррективу в свою схему (локус – стабильность – контролируемость) и добавил атрибуцию ответственности, которая определяла эмоциональное состояние субъекта и направляла его поведение. 

Изменение общего алгоритма схемы Б. Вайнера можно представить в следующем виде: событие (неудача на экзамене) –эмоциональная реакция на результат – казуальная атрибуция – суждение об ответственности – эмоциональные состояния (гнев, сочувствие) – поведение.

Другая искажающая атрибуцию предрасположенность обусловлена тем, какую оценку мы даем своему собственному поведению.

Людям свойственно объяснять свои успехи действием внутренних факторов, таких как способности, усилие или трудолюбие, а промахи – действием внешних факторов (например, невезением). Данное свойство получило название расположенности к самому себе (деформацией в свою сторону).

Наличие такого предубеждения приводит к тому, что служащие редко соглашаются с оценкой их деятельности, сделанной руководством, какой бы она ни была – позитивной или негативной. Например, очень вероятна такая ситуация: начальник говорит вам, что вы не умеете выразить свои мысли, а вы считаете, что он не умеет слушать. Истина, как это часто бывает, скорее всего, лежит где-то посередине.

Успехи других людей и свои собственные неудачи люди чаще всего объясняют ситуативной атрибуцией, а свои достижения и промахи других людей – личностной атрибуцией. 

Правильность понимания менеджером ситуации и ее причин существенно влияет на эффективность его действий. Когда менеджеров спросили, в чем они видят причину неэффективной работы своих подчиненных, они чаще указывали на внутренние факторы (малый уровень способностей и усилий), нежели на внешние (например, недостаточную поддержку и мотивацию со стороны руководства). Данные результаты могут указывать на возможную атрибутивную ошибку – склонность недооценивать влияние ситуационных и переоценивать влияние индивидуальных факторов в оценке поведения других людей. 

Когда же менеджеров попросили назвать причины их собственной неэффективности, то подавляющее количество опрашиваемых назвало внешний, ситуационный фактор – низкий уровень поддержки. А данный итог говорит о наличии в поведении руководителей некоторого уровня неумышленной предвзятости, атрибутивной склонности отрицать собственную ответственность за проблемы эффективности, но готовность нести ответственность за успех.

Этот тип ситуации можно обусловить тем, что на поведение человека влияет ни что иное как восприятие. Управленец, считающий, что его подчиненные работают в недостаточной мере эффективно, и видящий причину в недостаточном уровне их усилий, вероятнее всего, таким образом, предпринимает попытку стимулировать их трудиться усерднее. Возможность же трансформации ситуационных факторов (например, устранение принуждения и обеспечение лучшей организационной поддержки) в большинстве случаев опускается. 

Такое отношение не дает возможность увеличить производительность в связи с тем, что перекладывает всю ответственность на личностный фактор, то есть на подчиненного, а не на себя (поскольку действия или бездействие руководителя являются частью ситуации по отношению к подчиненным.

В то же время ряд источников утверждает, что 86% всех отклонений от нормальной работы случаются в виду обстоятельств и лишь 14% — по вине людей. 

Выше говорилось, что, давая оценку своей собственной работе, менеджеры отмечают, как они смогли бы трудиться эффективнее в случае улучшения поддержки. Было установлено, что они не считали свои личные навыки и желание прилежно работать весомым фактором, а относительно подчиненных – принимали его во внимание. К данной ошибке имеют меньшую склонность высокоэмпатийные люди: они легче «ставят» себя на место другого и в связи с этим изучают поведение других людей подобно своему собственному в похожих ситуациях.

Отличия в восприятии причин эффективности работы может стать причиной серьезных проблем в организации.

Например, маловероятно, что менеджер, который склонен приписывать высокую эффективность работы подчиненных везению или малозначительному уровню ее сложности, в полной мере оценит и даст вознаграждение за успешное достижение поставленных целей. 

Отсутствие материального и морального поощрения, в то же время, может повлечь за собой падение энтузиазма и интереса к своей профессии и текущим задачам, особенно тогда, когда подчиненные воспринимают свои высокие профессиональные достижения в качестве следствия персонального таланта, уникальных навыков и способностей, а также долгой и усердной работы.

Знание законов атрибуции и ключевых атрибутивных ошибок (или эффектов атрибуции) может помочь управленцу верно вносит коррективы в восприятие себя и своего коллектива, повысить уровень своей социально-перцептивной компетентности.
 

Подборка по базе: Определите вид ошибки и квалифицируйте действия.docx, Доклад НИР Врачебные ошибки как следствие логической деконструкц, Памятка Порядок продажи алкоголя на кассе, возможные ошибки и сп, 9.6 Содержание и основные направления коррекционно педагогическ, + речевые ошибки по Платонову.docx, граматические ошибки тесты.doc, Фактические ошибки в уголовном праве.docx, Исправьте ошибки.doc, ГРАММАТИЧЕСКИЕ ОШИБКИ, РЯ, 10 кл..docx, Выдержки из ГОСТа. Описание ресурсов. Ошибки..pptx

Ошибки атрибуции: фундаментальные и мотивационные.

Фундаментальные ошибки атрибуции — склонность человека объяснять поступки и поведение других людей их личностными особенностями (так называемой «внутренней диспозицией»), а собственное поведение — внешними обстоятельствами (так называемой «внешней диспозицией»).

Пример: мы приписываем действиям других людей внутренние причины, в то время как собственные поведения объясняется условиями ситуации (внешними причинами)

-Другие люди опаздывают из-за своей безответственности

-Я опоздал, потому что у меня была веская причина

Л. Росс обрисовал условия возникновения таких ошибок:

1. «Ложное согласие» ;

Пример: наблюдатель считает свою точку зрения по какой-либо проблеме единственно верной, и думает, что все остальные также думают, а оказывается , что он не прав.

2. «Неравные возможности» ;

Пример: Л. Росс продемонстрировал это положение при помощи такого эксперимента. Он разделил группу испытуемых на «экзаменаторов» и «экзаменующихся». Первые задавали различные вопросы, и «экзаменующиеся», как могли, отвечали на них. Затем Росс попросил испытуемых оценить свое поведение. «Экзаменаторы» оценили и себя и «экзаменующихся» достаточно высоко, а вот последние приписали большую степень осведомленности «экзаменаторам», их личности. В данном случае не было учтено, то обстоятельство, что по условиям эксперимента «экзаменаторы» выглядели «умнее» просто потому, что это было обусловлено их ролевой позицией. В обыденной жизни именно этот механизм включается при приписывании причин в ситуации начальник — подчиненный.

3. «Большее доверие вообще к фактам, чем к суждениям» ;

Пример: Я не знаю, что подарить подруге на день рождения, обращаясь к маме подруги ,она сказала ,что она любит конфеты (и это факт), а друзья говорят ,что она не любит конфеты (и это не доказано, можно долго судить об это).

4. «Легкость построения ложных корреляций» ;

Пример: «все полные люди — добрые», «все мужчины невысокого роста — власто-любивы» и пр.

5. «Игнорирование информационной ценности неслучившегося».

Пример: всегда проще отвечать на вопрос , почему человек поступил именно так, чем искать ответ на вопрос , почему он не поступил иначе.

Мотивационные ошибки атрибуции — различные виды «защиты», пристрастия, которые субъект атрибутивного процесса включает в свои действия.

Пример: значительная разработка этой проблемы принадлежит Б. Вайнеру. Он предложил рассматривать три измерения в каждой причине:

внутреннее — внешнее;

стабильное — нестабильное;

контролируемое — неконтролируемое.

Различные сочетания этих измерений дают восемь моделей (возможных наборов атрибуций):

1) внутренняя — стабильная — неконтролируемая;

2) внутренняя — стабильная — контролируемая;

3) внутренняя — нестабильная — неконтролируемая;

4) внутренняя — нестабильная — контролируемая;

5) внешняя — стабильная — неконтролируемая;

6) внешняя — стабильная — контролируемая;

7) внешняя — нестабильная — неконтролируемая;

внешняя — нестабильная — контролируемая.
Вайнер предположил, что каждое сочетание включает в себя различную мотивацию. Это можно пояснить следующим примером.

Ученик плохо ответил урок.

В разных случаях он по-разному объясняет свое поведение:

если он сослался на низкие способности к данному предмету, то он избирает ситуацию 1;

если он признает, что ленился, то, возможно, выбирает ситуацию 2;

если сослался на внезапную болезнь перед ответом, то выбирает ситуацию 3;

если отвлекся на просмотр телепередачи — ситуацию 4;

если обвинил школу в слишком высокой требовательности, то выбирает ситуацию 5;

если учитель оценивается как плохой — то ситуацию 6;

если просто «не везет», то ситуацию 7; наконец,

если сосед ремонтирует дом и постоянно стучит, мешая заниматься, то это будет уместно объяснить, ситуацией 8.
Как видно, процесс объяснения причин здесь включает в себя представление о достигаемой цели, иными словами, связан с мотивацией достижения. Более конкретная связь установлена Вайнером между выбором причины и успешностью или не успешностью действия.